С утра у Бабы Яги было приподнятое настроение. Она любила свой день рождения, хотя и давно уже сбилась со счёта, который ей год. Это был повод побаловать себя традиционным именинным пирогом по старому семейному рецепту, позвать в гости подружку Кикимору, которую без особого повода и не вытащишь из ее Болота, посидеть за скатертью Самобранкой, поговорить всласть, затянуть душевную песню, - в общем, разбавить серые однообразные будни чем-то приятным.
Ведь совсем скучно стало жить лесной бабушке – Иваны-царевичи давно перевелись, Дураки, конечно, остались, куда ж без них на Руси-то, но заглядывали все реже, да и скучными они стали совсем, все просили помочь с деньгами, да еще с карьерой какой-то – и кто ее знает, что это за птица, Баба Яга и не слышала о такой. И так эти Дураки уже замучили Бабу Ягу своим нытьем и занудством, что просто руки чесались посадить кого-нибудь на лопату, да в печь! Она даже пару раз давала себе волю, да только в последний момент позволяла парню уйти – и он убегал, счастливый, что вот, мол, какой он молодец, саму Бабу Ягу обманул и сбежал. Эх, молодежь! Знали бы они, с кем на самом деле дело имеют! Да стоило ей захотеть, никто не ушел бы – да не ела она сроду добрых молодцев, все это сказки, работа такая, да репутация.
А не всегда ведь Баба Яга была старой и уродливой – когда-то была она красавица писаная, коса до пояса и звали ее Марья Искусница! Чего только она не умела, чего только не могла! Какой огонь горел у нее в душе! Вот об этот-то свой огонь она и обожглась… Влюбилась без памяти в Ивана-колдуна, да не сдержалась, шарахнула его всем своим огнем да прямо в сердце! Испугался Иван страшно за сердце свое, запер его в сундук, а сундук так далеко запрятал, что и сам забыл куда. Так и живет с тех пор бессердечный и бессмертный, и зовут его теперь все Кащей… А Марья Искусница свое разбитое сердечко залатала как-то потихоньку, да заперлась в избушке на курьих ножках, там ее огонь в душе и сам потух… Работу нашла – добрым молодцам помогать – и жила себе потихонечку,  да вот только гости заходили все реже и реже, и совсем заскучала лесная бабушка…
Поэтому она так и любила свои дни рождения – почти единственное её развлечение. И в этот раз все шло как всегда хорошо, тесто для пирога уже поднималось, довольный Кот Баюн получил праздничный завтрак – полную миску превосходной жирной домашней сметаны – и уютно урчал на лежанке. Баба Яга прибралась, принарядилась, и поставила пирог в печь, Кикимора должна была прийти уже совсем скоро. И тут раздался стук, но не в дверь, а в окно. Прилетел Ворон с запиской от Кикиморы. Та поздравляла и извинялась, что в этот раз не придет – совсем ревматизм замучил в сыром болоте. Расстроилась Баба Яга – какой же праздник без гостей? Да и традиция… А когда пирог поспел, вынула его из печи и совсем загрустила – такой он получился чудесный, с румяными бочками и надписью тоненькой рулечкой из раскатанного теста «С днем рождения, Машенька» - как бабушка ей пекла еще в детстве… И никто не увидит такой красоты, никто не попробует… Разве что Кота угостить – да тот сметанку предпочитает, да курочку, а не пирог с яблоками. Так что села Баба Яга за стол, в пирог свечку вставила, зажгла и желание загадала в этот раз совсем простое – чтобы зашел к ней кто-нибудь в гости сегодня, составил компанию. Просто так загадала, не стала колдовать – наколдовать-то она что угодно могла, да не настоящее это, а хотелось, чтобы все по-честному. Не любила Бабушка врать, особенно самой себе. И не успела она задуть свою именинную свечу, как слышит знакомые слова: «Избушка-избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом». Ух-ты, подумала Баба Яга, как быстро сработало! И подхватила пирог со свечкой, чтобы со стола не упал, когда Избушка поворачиваться начнет. Так что когда Иван вошел, а был это Иван, конечно, картинку он увидел интересную – стоит перед ним Баба Яга, пирог красивый в руках держит, в нем свечка и надпись еще «С днем рождения, Машенька». И смотрит на него странновато так. Иван этот был не царевич, конечно, простой такой парень-работяга, но и не Дурак. Быстро смекнул, что к чему, и говорит:
- Здравствуй, Бабушка Яга! Вот пришел тебя с днем рождения поздравить!
- Ну да, ну да – отвечает Яга, усмехнувшись, - так я и поверила! Читать-то теперь все умеют! – и на пирог смотрит.
- Да, Бабуля, тебя не проведешь. Зашел я случайно, по пирогу догадался, врать не буду. Но раз уж такая оказия, давай-ка я тебе подарок сделаю? Правда гол я, как сокол, зато голова соображает, и руки откуда надо растут – могу тебе крышу починить, да печь поправить, ножка вон у скамейки подломилась, починю – какой-никакой, да подарок получится.
- Ну что ж, спасибо мил человек, на добром слове – вот только ты, небось, сначала прикажешь тебя напоить-накормить и спать уложить, потом помочь в чем-то попросишь, а потом поминай тебя как звали?
- А что, Бабушка, часто так твои гости себя ведут?
- Да, почитай, никогда и не ведут себя по-другому. Так что либо ты, милок, языком болтать мастер, либо потом попросишь такого, что я и не сдюжу.
- А ты, Бабуль, поверь мне – работу сделаю вперед и потом ничего не попрошу из того, что ты сама дать не захочешь.
Задумалась Яга: «Что-то тут не так, вот наверняка подвох какой есть, да только я же на враньё такая всегда чуйкая, а сейчас ничем таким и не пахнет вроде. Или этот Иван хитрее меня? А с другой стороны, крыша и впрямь прохудилась, печка дымит, скамейку починить тоже неплохо бы – ну что он такого особенного попросить-то может? Совсем простой вроде парень, да и я колдовства своего не растеряла пока – расплачусь как-нибудь!»
- Ладно, Иван, приму твой подарок, а там посмотрим – утро вечера мудренее.
И принялся Иван за работу. И так у него все складно и ладно получалось, красиво, да споро – Баба Яга прям залюбовалась, на него глядючи – вот ведь повезло как, настоящий Мастер попался! Да еще и байки всякие веселые рассказывает, одно удовольствие! Не успела Яга оглянуться, а уже и сделано все! Достала она тогда скатерть Самобранку, пирог именинный на середину поставила, а вокруг него как стали яства диковинные появляться, да напитки разные – и пошел у них пир горой! Иван еще и на тосты мастер оказался, да и Баба Яга много чего интересного рассказать могла – сколько лет на такой работе-то, опыт все же. Потом Кот Баюн гусельки свои настроил, грянул плясовую, Баба Яга так лет сто не отплясывала, ну и Иван в грязь лицом не ударил. А как умаялась, так песни душевные затянули – время до утра пролетело незаметно. Никогда не было у Яги такого хорошего праздника, да и гостя такого не бывало – но все же точил ее внутри червячок сомнения: «где ж тут подвох-то?»
С первыми петухами Иван поднялся, в пояс хозяйке поклонился:
- Ну, спасибо, Бабушка, за хлеб, да соль, за песни-танцы-веселье, за праздник славный, да приют ночной – пора мне и в путь-дорогу, судьбу свою искать дальше.
- Ну пора, так пора. И тебе спасибо за компанию. Давай, говори теперь зачем пожаловал, что просить хочешь – что смогу сделаю, постараюсь для такого гостя дорогого.
- Да нет у меня, Бабушка, никаких таких желаний. Зашел на ночлег всего-то, смотрю, а праздник у тебя, дай, думаю, порадую старушку. А мне от тебя ничего не надобно.
И улыбнулся такой светлой улыбкой, что как будто в избе солнышко взошло. И поняла вдруг Яга, даже и не то чтобы поняла, а всем нутром своим почувствовала, что стоит перед ней Добрый человек, который умеет Любить людей. Не только красивых и молодых – таких-то любить не трудно – а и таких, как она, старушка с плохой репутацией в жалкой избенке… И так ей стало светло и тепло на душе, что согрелось ее давно остывшее сердце и затеплилась в нем частичка прежнего огня волшебного.
- Ну что ж, раз сам попросить ничего не хочешь, то пожелаю тебе от всей души дороги легкой, и чтобы вела тебя эта дорога куда тебе надобно по судьбе твоей, и чтобы помощь к тебе приходила, когда в ней нуждаться будешь, и чтобы сбывались твои мечты – слово мое даю, так все и будет!
Тут Иван вдруг пристально так посмотрел на нее, прямо в глаза, подошел вдруг близко-близко и говорит:
- Спасибо, хозяюшка, за дар неоценимый, век помнить буду.
И вдруг обнял ее и поцеловал прямо в губы – да так крепко да сладко, что Яга почти всех чувств лишилась, кроме одного только удивления огромного – так и осталась стоять столбом онемевшим посередине избушки. А Иван порог переступил, оглянулся, рукой махнул на прощание, да и говорит:
- До свидания, красавица, Бог даст, еще свидимся!
И ушел.
Долго стояла так Яга, очнулась только когда Кот, почуяв неладное, стал тереться о ее ноги да мяукать громко. Подошла к кадушке с водой ключевой, прохладной, умыться-охладиться, в себя прийти. Смотрит – а в воде отражается девица-краса, коса до пояса Марья Искусница – как и не было всех лет этих… Не поверила Яга глазам своим, бросилась в сундуке зеркальце отыскивать, давно запрятанное, нашла – все так и есть! Смотрит на нее из зеркальца красавица молодая, только по глазам мудрым и узнала себя Яга… Вскочила, бросилась из избушки да по полю цветочному на легких молодых ногах Ивана догонять, спросить-разузнать что он за колдун такой, как чудо-чудное сотворил, да без всяких яблочек молодильных, которые и перевелись-то давным-давно. Догнала уж у леса, спрашивает. А Иван ей и отвечает:
- Никакой я не колдун, ты сама все и сделала! Потому, что поверила в бескорыстное Добро, и в Любовь, которая смотрит в суть человека. Вот сердце-то твое и оттаяло, а сердце ведь всем правит в человеке. И такая ты, Марьюшка, стала красавица, что уж извини, не удержался, поцеловал тебя без спросу. И еще поцелую, когда вернусь, если ждать будешь и примешь, когда бы не пришел. А прийти обещаю – веришь ли?
- Верю, - сказала Марья Искусница.
И началась для нее совсем другая сказка.
А подружка Кикимора и другие лесные жители решили, что Яга внучке своей избушку оставила, а сама или померла или улетела куда… Слухи разные ходили, да только Ягу с тех пор никто больше не видел. Зато видели Ивана – приезжал он к Марье. Не так, чтобы часто, но и не так, чтобы редко – ведь у каждого из них был свой путь жизни, но так уж сложилось, что подарила им судьба Счастье быть вместе. А часто ли - редко, долго ли – коротко, – это уже не важно, потому, что когда у тебя есть Счастье, оно у тебя есть всегда…